Бабочка крылышками бяк-бяк. Выпуск №122

В произведениях писателей-романтиков, потом – натуралистов, а потом и просто советских писателей-реалистов часты были описания природы с точки зрения ее звучания. Звучала она, в первую очередь, голосами птиц. Тинь-тинь, динь-дилинь, фьюить-фьюить.

Понятно, что точно передать птичье пение с помощью даже не нот, а букв невозможно. Но почему-то книги о природе без этого фьюить-фьюить не держались в тренде.

К концу века подросло новое поколение, посмеивающееся – да что там: откровенно ржущее здоровым молодым смехом – над певцами птичьего пения. И оно исчезло с книжных страниц.

Совсем.

Все разнообразие звуков было заменено нейтральным «птички поют». Или: «раздавалось веселое птичье пение». Но по факту птицы просто умолкли.

Конечно, странно читать пение. В книгах новейших поколений даже мяу, и того не услышишь. Просто будет написано: «Мяукнула кошка». И будет понятно: она мяукнула. Но не будет слышно прямого кошкиного высказывания. А ей, кошке, может быть, было важно, чтобы ее именно услышали.

Разница между фьюить-фьюить и «птички поют» в том, что первое действие – окончательное, а второе – только проходное. В первом случае нам предлагают раствориться именно в звуке и общей картинке, в которой звук – значимая часть. Во втором – поместить пение птиц куда-нибудь на третью линию кордебалета, куда-то на периферию, где оно не будет маячить и требовать внимания; так убирают нелюбимую вещь с глаз долой. И, соответственно, из сердца вон.

По большому счету, эта замена – предвестник эмодзи. Мы не изображаем, не паримся над достоверностью описания, а просто обозначаем, в каких декорациях происходит основное действие: «Птички поют». Но на декорациях мы, похоже, сэкономили.

Да, в современном тексте фьюить-фьюить будет смотреться смешно и наивно. Но в старых выглядит вполне органично.

Почему?

Михаил Стародуб. Приключения Штука и Дрюки. Аквилегия-М, 2020.

«Но Штук почему-то оставался под одеялом, а когда Дрюка заглянул туда, то увидел, что Штук сладко спит, уложив под щёку ладошку. И Дрюка сначала хотел обидеться и разбудить его, но вовремя вспомнил, что самые интересные, добрые сны приходят, когда ты в тёплой, уютной постели, а на улице посвистывает ветер и накрапывает дождь».

Уютная повесть-детство, полная деталей, шорохов, запахов, следов. Они приходят к нам в самом начале и остаются потом на всю жизнь. Особенно, если ближайшая станция – Дачная – та самая, на которой живет лето.

Но не нужно думать, что Штук и Дрюка – простые наблюдатели, так сказать, потребители лета. Они необыкновенно энергичны и активны. В их головы постоянно приходят гениальные идеи. Придут Штук и Дрюка в гости к одной знакомой бабушке и как прополют ей грядки! Придут к другой знакомой бабушке – помогут покрасить забор!

Вот такие они, Штук и Дрюка.

Правда, заодно с сорняками они уничтожат всю клубнику. А чтобы было удобнее красить, разберут забор и положат его на землю.

А остатки зеленой краски можно вылить на тропинку – это очень красиво и нарядно. И бабушке понравилось. Она даже прослезилась.

Но ведь, если ты «не специально», все можно исправить.

Здесь, в этой книге, будет спеть для них земляника и придумываться страшная ночная история, виться философские размышления о правильном и неправильном, падать за шиворот страх перед кондуктором в электричке. На одного из них нападет ужасная болезнь под названием «прекрасный аппетит». А еще в это лето поместится День лучшего друга, цирк и зоопарк, детектив, потерянный Щен, акулы, хищники и всякие опасные насекомые.

Словом, здесь будет настоящее, волшебное, арбузное лето.

Повесть Михаила Стародуба (а по сути – сборник рассказов) не требует преодоления. Читается она легко, быстро, весело, каникулярно. А идеи героев настолько заразительны, что хочется им подражать. Но не как недосягаемому образцовому герою, а как самому себе – лучшему себе. И прожить это лето так, чтобы арбузный сок во все стороны и свист ветра в ушах. Чтобы с хрустом. С коричневым загаром. С нетерпеливым ожиданием нового дня.

И чтобы потом не помнить никаких отдельных деталей, а только знать, что это было одно сплошное счастье. А настоящее счастье – самый мощный моральный образец. Только с ним и стоит сверяться.

У Михаила Стародуба получилось это объяснить на примере.

Цитата:

– Ладно, – согласился Дрюка и начал придумывать. – Жил-был на свете один старичок…
– И был он ужасный злодей! – решил Штук.
– А рядом жил другой старичок… – продолжил Дрюка.
– Тоже злодей!
– Да? – удивился Дрюка. – Мне казалось, что этот старичок – человек вполне порядочный. – Ошибаешься! Поверь, уж я-то знаю, успел с ним познакомиться. Завистливый, мрачный старикашка. И нос загогулиной.
– Возможно, – огорчился Дрюка. – Зато, – привстал он в кровати, – неподалеку жил третий старичок…
– Самый страшный злодей! – мрачно объявил Штук.
– И что же? – спросил Дрюка. – Не скучно ли им троим всё время оставаться злодеями? Чем же они занимались?
– Строили козни. Пойдёт, к примеру, первый старикашка в лес за грибами, а старичок с носом-загогулиной уже был в этом лесу и, во-первых, собрал все грибы, а во-вторых, – вырыл под ёлочкой, как раз перед последним самым большим и толстеньким грибом, глубокую яму, замаскировал её травой, чтобы – раз! – и провалиться.

Кристель Дабо. Сквозь зеркала. Том 4. Граница миров. Оформление обложки Лорана Гапайара. Перевод с французского Ирины Волевич, Риммы Генкиной. КомпасГид, 2020.

Любовь побеждает смерть. Любовь к книгам – к выдуманным мирам – побеждает… да, в общем-то, всё она побеждает. Кристель Дабо болела, невероятно тяжело выходила из болезни, теряла близких – но писала свою историю о долгом пути между мирами и смыслами. Она победила, и такую же жизнеутверждающую победу одержало и ее детище – тетралогия «Сквозь зеркала».

Один за другим – голубой, желтый, зеленый, – выходили тома ее книги. О, как же мы ждали красного!

Напомню историю вопроса.

Том 1. Обрученные холодом.

Когда вышла первая часть книги, встал вопрос о ее жанре: фэнтези? Не фэнтези? Мелодрама? Детектив?

Когда-то очень давно мир был расколот на несколько ковчегов. Офелия живет на Аниме и служит чтицей в архиве. Она не хочет менять свою жизнь, хотя семья не раз намекала ей, что пора бы подумать о замужестве. Несколько раз ей удавалось отказать женихам без особых проблем, но на этот раз чтобы не опозорить семью, ей придется согласиться. Ей все равно, кем окажется ее жених и какой образ жизни ей придется вести отныне. Все, что она знает о своем суженом – это то, что он живет на очень далеком северном ковчеге – Полюсе. Офелия уже решила, что брак будет чисто формальным, ведь вся ее жизнь принадлежит науке. Но обстоятельства сложатся совсем не так, как предполагала Офелия, покидая отчий дом.

Том 2. Тайны Полюса.

Каждым из ковчегов управляет Дух Семьи, бессмертный и всемогущий. Все Духи Семей – братья и сестры. Но они не видели друг друга с детства. Более того, их память о том, что было раньше, до Раскола, попросту стерта. Единственная зацепка – книга в черном кожаном переплете. Но и ее невозможно прочитать просто так.

Именно поэтому Офелия, обладающая редким даром чтицы – умением видеть историю предмета: кто держал его в руках, что он при этом говорил, о чем думал и какие у него были намерения, - так вот, именно в этом качестве Офелия интересна и своему жениху Торну, и повелителю Полюса Фаруку. Но в статусе очень важной персоны ей не придется насладиться покоем. Как только ее нога ступила на холодную землю Полюса, ее жизнь почти постоянно находится в опасности.

Том 3. Память Вавилона.

После страшных событий на Полюсе Офелию вновь увозят на родную Аниму. Однако теперь возвращение к привычной жизни, о котором она так мечтала на Полюсе, не кажется ей таким уж привлекательным. Ее мучает загадка древнего мира, когда мир был расколот на отдельные ковчеги. Кто виноват в этом? И что ждет мир в будущем, если он находится в руках безжалостного и непредсказуемого существа?

Но и эти загадки отходят на второй план перед главным вопросом: где Торн? Чтобы найти его, Офелия отправляется на Вавилон, ковчег Елены и Поллукса, властителей чувств. Возможно, здесь, в Мемориале, хранилище памяти, ей удастся найти ответы хотя бы на часть вопросов.

Том 4. Граница миров.

И вот, наконец, в повествовании сходится все, посеянное на протяжении всей истории: и любовь к правде, и мужество, и самопожертвование, и опасная игра ради восстановления справедливости. И даже любовь, так неожиданно и некстати расцветшая на руинах мира, который когда-то был прекрасен и добр.

В этой книге борются абсолютно все. Каждому герою выпадает его личная битва. Но затянувшаяся на четыре тома борьба Офелии – совсем другое дело. Ей важны изначальные, подлинные значения этого мира, искаженного иллюзией. Недаром она – чтица.  

И вот она – финальная битва. Крохотная, близорукая Офелия против беспринципного, коварного, не знающего жалости противника, настоящее имя которого скрыто под бесстрастным прозвищем – Другой.

Неужели в финале все, наконец, раскроется и станет понятным? Или – нет?

Но для меня эта книга – не о борьбе. О любви. Той, которая побеждает все.

Цитата:

Офелия дунула на туман, чтобы его разогнать. Она не упустит ни одного следа, на который ей укажет вторая память. Ведь история Евлалии, Другого, Духов Семей и нового мира началась на Вавилоне. И пусть кругом все рушится, но она, Офелия, не покинет этот ковчег, пока не раскроет все его тайны до последней.

И она решительно отвернулась от зияющей пустоты.

Совсем рядом кто-то стоял. Какая-то тень, почти неразличимая в тумане.

Странно, ведь власти очистили квартал от людей. Давно ли этот кто-то находится здесь? Неужели он подслушал то, о чем недавно говорили Торн и Офелия? Или же какой-то человек просто пришел погоревать на место недавней катастрофы?

- Здравствуйте?..

Ольга Дворнякова. Гром и молния. Небесное электричество. Художник Наталья Карпова. Настя и Никита, 2020.

Оказывается, молнии бывают разными. Бывают линейными, бывают бисерными. А иногда встречаются и шаровые.

В книге Ольги Дворняковой подробно рассказывается об этом явлении природы: где, когда и как. И даже – почему. Где рождается молния? Кого называют царем облаков? Что такое гром? Какие молнии называют молниями надежды?

Мы вряд ли задумываемся о том, поровну ли делится весь запас молний между жителями Земли. А ведь есть на карте мира такие места, куда молнии бьют в среднем 210 дней в году. В Африке такое место зовется «страной злых молний». В России рекордсмен по грозам – Медведицкая гора в Поволжье. Так что, если решите провести это лето в ее окрестностях, сначала подумайте: достаточно ли крепкие у вас нервы?

Кроме научных сведений книга дает и практические навыки. Например, учит вычислять, насколько далеко от нас находится молния.

А еще, возможно, эта небольшая по объему книга вдохновит на большую научную деятельность. Ведь изучение грома и молний продолжается по сей день. Ученые выявляют новые виды молний, изучают их состав и воздействие на окружающую среду. Не говоря уже о неземных – в прямом смысле слова – молниях. Тех, которые бьют в поверхность Юпитера, Венеры, Сатурна.  

В общем, все это очень познавательно и безумно интересно. Хотя бывает и страшновато. Но мы же знаем: если боишься чего-то – изучи вопрос. И страх уйдет сам собой. В какое-нибудь далекое облако, из которого однажды ка-а-ак вырвется молния!

Цитата:

По легенде, святой перед смертью обещал подавать морякам знаки о спасении в виде танцующих волшебных огоньков. Как и капли воды в облаке, которые трутся друг о друга и заряжаются положительно или отрицательно, в воздухе во время грозы появляются заряженные \электричеством частицы. Когда их количество возрастает, частицы сталкиваются и создают свечение. Как правило, это происходит вокруг острых предметов, таких как мачты кораблей, шпили башен или верхушки высоких деревьев. Часто видят огни святого Эльма и летчики – на кончиках крыльев самолета или лопастях пропеллера. Кстати, светиться могут совсем удивительные предметы: и скалы, и удочки рыбаков, и даже рога быков!