Подсолнух следует за солнцем. Выпуск №130

Книги для подростков переживают этап царствования. Их не просто много. Это не масса, не множество, не рой. Это экваториально длинная книжная полка, на которой каждая книга прекрасна, и в этой прекрасности – неповторима.

Читать – не перечитать.

Почему же именно подростки вызывают такой интерес у современных писателей?

Потому что каждый из них достоин того, чтобы о нем написали книгу. Среди взрослых, безусловно, тоже немало таких людей. Даже много. Но среди взрослого населения все же не каждый достоин романа, повести, даже рассказа. И взрослость не дает такого вдохновения и такого драйва. Абсолютно несравнимые ощущения жизни. Первые 20 лет – такое бурление крови! Такая любовь!

Подросток думает о любви.

Взрослый берется за блог и, посмотрев «Вам и не снилось», вдруг выводит первые строчки своих впечатлений: «Главному герою в реальности было 16, а героине – 23». Говоря, конечно, об актерах.

Тот случай, когда уместно спросить: что имел в виду автор? Что читающие вопьются в текст и мир ахнет от свежего разоблачения? И забудут про любовь – в разных формах возраста и защиты от окружающего мира?

И ведь забывают (-ем). Засыпавшись шелухой от семечек, теряют из виду подсолнух, повернувшийся к солнцу. И «Москва слезам не верит», и «Ирония судьбы», и «Афоня» – это про любовь. А не про слабого несостоявшегося Гошу, безответственного Лукашина с улицы Строителей, обреченные отношения Афони и Кати. Так всегда: не видишь любви – позволяешь взять власть над тобой одному властителю – искажению. А там, где любовь умалчивает и скрывает себя, оно не дремлет и ни на минуту не замолкает.

Но пока нас валяют в шелухе, подсолнух все так же поворачивает голову за солнцем. Если помнить об этом (что «где-то там…»), есть шанс встать, отряхнуться и встать рядом.

Любовь все равно победит, дорогие товарищи.

Дэн Гемайнхарт. Койот Санрайз. Невероятная гонка на школьном автобусе. Перевод с английского Светланы Силаковой. Розовый жираф, 2020.

«Вообще-то я очень хорошо умела играть на струнах души Родео. Уже несколько лет практиковалась. Но струны эти были ой какие непростые. Можно сказать, что учиться
играть на струнах Родео — все равно что осваивать гитару, но гитару с тринадцатью струнами вместо шести, и три струны из тринадцати не настроены, две струны — веревочные, а еще одна подключена к электрической розетке».

По дорогам Америки колесит желтый школьный автобус на 56 школьников. Но внутри только двое – Койот и Родео. И они совсем не школьники. Они – семья. Семья, которая уже много лет перемещается по стране без особого плана, без конечной точки в голове, без цели.

Точнее, цель у них есть: жить нормальной жизнью и не дать воспоминаниям разрушить те две жизни, которые остались от большой счастливой семьи.

Правда, с недавнего времени к ним присоединился третий – Айван. Пока автобус с загадочным до поры до времени именем Яджер мчит к очередной точке на карте (например, душа Родео попросит барбекю с востока Северной Каролины), Айван дремлет на приборной доске, Родео напевает, Койот размышляет о жизни.

Но в одну из суббот все изменится. И автобус повернет туда, откуда он когда-то стартовал и куда не должен был вернуться ни при каких обстоятельствах.

Родео, Койоту и Айвану нужно обязательно приехать туда к среде. Сможет ли койот убелить Родео изменить маршрут? Успеют ли они, учитывая, что им нужно проехать три тысячи шестьсот миль? Какую роль в гонке через страну сыграют неожиданные попутчики?

Сильная сторона. Прежде всего, эта книга – настоящее повествование. Обстоятельное, но не затянутое. Драматичное, но не драматическое. Все в нем таинственно, но все находит свое объяснение. Никому не выносят приговор. Никого не осуждают. Ко всем снисходительны и всех любят. И любят не тайно, так что это не всем понятно, а вполне открыто, не оправдываясь и не маскируясь – с позиции сильного человека.

«Я люблю Родео, потому что, если завтра я плюну ему в лицо, и выкину в окно все его любимые книжки, и обзову его самыми плохими словами, какие только вспомню, он
не перестанет меня любить. Ни чуточки. — Автобус под нами покачивался с боку на бок и взбрыкивал. Я не отрывала глаз от Родео, от его лохматого затылка, мотающегося туда-сюда в такт музыке. — Я люблю Родео, потому что в самый страшный день моей жизни он обнял меня, прижал к себе и не отпускал целую вечность, — я попыталась сглотнуть ком в горле, но как-то не получалось, и я продолжила скрипучим шепотом. — Я люблю Родео, потому что, если бы я его не любила, он бы погиб».

И всё.

Больше ничего и не нужно.

Цитата: 

На миг воцарился покой: все застыли, затаив дыхание; Айван стоял, выгнув спину, распушив шерсть, с самым свирепым видом, который только может быть у такого ватного шарика. Родео стоял с широко разинутыми глазами и окровавленной шеей, пыхтя и пятясь от Айвана, словно от королевской кобры, которая уже приготовилась его ужалить. Голый, в одних заношенных трусах — куцых и белых, наподобие детских, лицо искажено шоком.

Мне показалось, что это мой шанс взять все под контроль.

— Ой, — сказала я Родео, улыбнувшись как ни в чем не бывало. — Ты уже встал!

Родео недоуменно заморгал, тяжело пыхтя, а потом покачал головой:
— Что… что… что это, черт возьми, такое… — он потер шею, увидел на пальцах кровь, и его брови изумленно поднялись.

— Родео, — сказала я приветливо, — это вот Айван. Айван, это Родео.

Родео снова покачал головой:
— Айван? Кто он такой, черт возьми?

Алексей Олейников. Онегин. Графический путеводитель. Художник Наталья Яскина. Самокат, 2021.

Как известно, между романом и романом в стихах – дьявольская разница. Примерно такая же, как между словесным комментарием и комментарием графическим, со всеми выпуклыми подробностями и полутенями.

У этой книжной истории целых три автора. Второе и третье места разделили писатель Алексей Олейников, взявший на себя обязанности секретаря с карандашом, и Наталья Яскина, зарисовавшая все, что записал ее коллега.

Главное же авторское место выпало Агапиту Косому-Босому из почтенного рода пушкинских зайцев. Живет он, как и поколения его предков, в Михайловском, впитал строки «Евгения Онегина» с молоком матери и вообще – он в истории ЕО не случайный прохожий, каких тысячи, а практически член семьи. Или управляющий имениями.

Жаль только, что Алексей Олейников знает заячий язык не в совершенстве.

Поэтому книга не претендует на исчерпывающую полноту высказывания. Исчерпывающая полнота – только в тексте «Онегина». И в тех невероятных смыслах, которые возникают в головах у тех, кто читает внимательно и с возрастающей любовью.

А здесь: обед Онегина и его современников-аристократов, гардероб модного денди того времени, распорядок дня, балерины и крестьяне, байронический герой и любовный этикет, гадания и дуэли, Петербург и деревня. А что вы хотите от комментариев к энциклопедии русской жизни? Тут вам и цены на фраки, и система управления хозяйством, и уездной барышни альбом, и сжатые характеристики главных героев.

Что делать с этой книгой? Листать и перелистывать. Делать открытия: Онегин, оказывается, старше самого Пушкина! Писать сочинение и даже готовиться к экзаменам. Незаменимо – при работе над проектом, школьным спектаклем, учебным подкастом.

Но в целом ее можно просто читать. Потому что это, как минимум интересно и ненавязчиво.

Онегин бы сам наверняка полюбопытствовал. Он как раз не очень любил серьезные книги о серьезных вещах. А вот такие, от имени зайца, пришлись бы ему по душе.

Но во времена Онегина таких книг не было. И написать легко о серьезном мог бы только один человек. Собственно, он и написал. Да так, что мы верим в реальность существования Онегина, в его фраки и жилеты, ростбифы и лимбургские пироги, шампанское и брусничную воду, в хандру и сплин, в сон Татьяны и последнее письмо Ленского, в ненатуральный смех Ольги и в малиновый берет на балу.

Цитата:

В XVIII веке в России любой иностранец мог стать учителем. Авантюристы, актеры, парикмахеры, беглые солдаты — каждому находилось место. Так, французский посол, будучи в 1770 году в Петербурге, узнал в одном учителе своего бывшего кучера, а начальник кадетского корпуса Ф. Е. Ангальт — бывшего барабанщика своего полка. Но после французской революции 1789 года за границами Франции оказались тысячи аристократов-эмигрантов, и в России появился новый тип учителя-француза.

О лет. Рожали дома. День и час появления ребенка на свет записывали в календаре. Часто в честь рождения младенца в усадебном парке высаживалось «священное дерево».

5 лет. Первыми домашними учителями дворянских детей были сельские священники, дьячки и грамотные крепостные. В некоторых семьях первым наставником детей становился один из родителей.

Тамара Крюкова. Двери нерассказанных историй. Аквилегия-М, 2021.

Бывают такие шкафчики, шкатулки, ящички, которые нужно открывать очень осторожно. Или уже не открывать вовсе. Потянешь за дверцу, и посыплются на тебя чашки, письма, осиные гнезда. А может быть, и истории.

Матвей – начинающий писатель. Учитель помогает ему научиться наблюдать за всем на свете, подмечать и важное, и мелкое, никому не подражать. Сегодня он привел ученика на странную площадь, где дома лепятся друг к другу, как книжки на полке, и где ему предстоит выбрать одну из тысяч дверей.

Да, сейчас в этих узких и тесных домах никто не живет. Но стоит писателю определиться с выбором и потянуть на себя дверную ручку…

Вот башмачник Томаш. Он влюблен в дочку пекаря Агнешку, а она мечтает о том, чтобы на ежегодном королевском балу ее признали лучшей танцовщицей. На что Томаш готов пойти, чтобы мечта его возлюбленной сбылась? И правда ли, что и Агнешка любит Томаша всем своим сердцем?

Или Тереза, у которой было всё, кроме ребенка. И так она хотела, чтобы была у нее прелестная маленькая девочка, что отправилась она к знахарке. Отстояла одну очередь со всякой беднотой, получила от знахарки пузырек с чудесным зельем. И заподозрила обман. «Хорошо, - сказала знахарка. – Возьми зелье. А за платой я приду позже». Прошло пять лет, и Тереза, счастливая мать замечательной девочки, забыла и о знахарке, и об отложенной плате. А что, если однажды ей придется заплатить за счастье?

О чем же эта книга? О том, что жизнь полна сюжетов. О том, что лучшие истории никогда не имеют конца. И о том, что люди часто ищут счастье там, где его и  быть не может, «и  чем упорнее ищут, тем сильнее клянут судьбу, что она их не балует».

Рекомендуется всем, кто любит распутывать ювелирную сюжетную вязь, тем, кто за страницей книги видит не только смыслы, но и их множественные светлые и темные тени. И кто уверен в том, что лучшие из писателей – сказочники.

Цитата:

Томаша так и подмывало показать шутнику фигу, захлопнуть дверь перед носом у Нелюдимки да и подарить туфельки Агнешке. Только с волшебным народцем тягаться себе дороже. Бед не оберёшься. Вот и выходило, что волшебные башмачки он сделал, только пользы от них, что со змеи шерсти. Никогда красавице не отплясывать в них на балу.

Стараясь скрыть раздражение, Томаш сунул туфельки в руки хромоножке.
– Примерь.

Оставалась слабая надежда, что они калеке не подойдут. Тогда чин по чину можно отдать их Агнешке.

– Не надо так шутить, – сказала Розмари.

– Какие уж тут шутки! – зло выпалил Томаш. – Надевай, говорю.

Нелюдимка не посмела ослушаться. Башмачки пришлись ей точно впору. Смотреть на хромоножку, щеголяющую в туфельках Агнешки, было свыше его сил.

– А теперь иди, – велел Томаш.