Мир расшатался. Выпуск №80

Кто хочет стать Гамлетом? Нервно слоняющимся из угла в угол, пытаясь переварить неожиданно – и навсегда – пришедшую мысль о несправедливости всего сущего. Мысль решительно не переваривается, куда ее ни помести – ни на кладбище, ни на театральной сцене. Ну, никак. И ты все необратимее погружаешься в болото, все крепче вмуровываешь себя в тюремную стену. Выхода нет.

Люди вокруг тебя могут жить обычной жизнью, есть, спать, сплетничать, флиртовать, надеяться. А ты – нет.

Кто хочет быть Пьером Безуховым? Слепо бродящим в потемках, постепенно прозревающим. Сильным и добрым. Великодушным и смелым. Но – как бы это выразиться – слишком заметным. И еще слишком ответственным за судьбу всего происходящего. Эдаким крайним, на которого каждый готов скинуть то, что ему самому кажется непосильным, хлопотным, лишним. А тут как раз Пьер зашел, очень удачно.

Кому охота быть Раскольниковым? Ну, тут желающие найдутся.

Однако есть среди нас и новые Гамлеты, и новые Безуховы. Шестнадцатилетние, семнадцатилетние – совсем новенькие. Те, которые готовы добровольно стать теми, кто не в эпизодах, не на обочине, не анонимно и не чужими руками. Те, кто первыми увидят, что мир расшатался, и поймет: «скверней всего, что я рожден восстановить его».

На этой неделе – три книги о расшатавшихся мирах, восстановленных из руин руками маленьких, растерянных, но упрямых Гамлетов. 

Марина Ясинская. Авионеры. Сердце лётного камня. РОСМЭН, 2019.

Мир Армантиды перевернут. Испокон века ее мощь строилась на авионах – летательных аппаратах. Благодаря им границы империи существенно расширились, а могущество государства – укрепилось. Однако поднять машину в воздух сможет только сердце авиона – аэролит, специальный камень. А разбудить аэролит, заставить сердце стучать, под силу только женщине. Потому женщины в Армантиде уверены в своем положении господствующего пола. Они занимают все хоть сколько-нибудь серьезные должности, им предоставляется право пить крепкий алкоголь, делать предложение своему избраннику или провожать его до дома после свидания, а белый танец (революционное и не всеми признанное нововведение) – это возможность мужчине пригласить танцевать ту женщину, которая ему тайно нравится.

Ансель и Ника, каждый по своим причинам, но оба – с грандиозными надеждами – приезжают из Кибири в Сирион, столицу империи. Их обоих привлекает авионавтика. Только Ника целенаправленно едет учиться на авионеру. А у Анселя своя цель…

Самый влиятельный орган в стране – Министерство полетов. В нем работают только самые достойные женщины – авионеры и механикеры. Мужчине никогда не стать авионером. Мужчин даже в механикеры не берут. Максимум, на что они могу рассчитывать – карьера учителя, секретаря, библиотекаря.

В мире, который открывается перед Анселем и Никой, много яркого, странного, привлекательного и необъяснимого. В синеме крутят «Пленницу Мандаларских джунглей» - ленту с Эвой лин Монро в главной роли. В зоопарке показывают завров, привезенных из Винландии. Далеко на Севере, на мысе Горн, у самой границы, отделяющей Армантиду от Третьего континента, постоянно идет война, и имена героинь этой войны (мужчины ведь не становятся авионерами) знает каждый школьник. Деньги в стране делятся на женские – желлинги – и мужские – мэннинги. И, если у мужчины при обыске найдут желлинги, ему грозит суд и превращение в монкула.

Тысячи монкулов – бывших людей, осужденных за преступления – работают на улицах Сириона. По приговору суда они прошли специальную процедуру расчеловечивания. Теперь они ничего не чувствуют, не помнят, не понимают. Зато это идеальные рабы. Даже спать их укладывают штабелями, как пластмассовые манекены. Отбыв срок, на который были осуждены, монкулы должны снова стать людьми. Но происходит ли это на самом деле?

Очки-гогглы, кожаные плащи, сумки-планшеты, корсеты, дирижабли, авионы. И – благородство, верность, героизм, любовь. Паровая эпоха в ее самом романтичном воплощении. «Сердце летного камня» - первая часть фэнтези-сериала в стиле стимпанк, сюжет которого захватывает уже на первых страницах и не отпускает до самого финала.

Цитата:

Ника замолчала; в великолепии этого огромного зала ее слова звучали как-то особенно жалко.

- Это невозможно. Мы проводили тщательную проверку всех тех, кто подал заявление. Если вас нет в списках, это означает, что вы ее не прошли.

- Да, я все понимаю, но…

- Никаких исключений, - разом перечеркнула все надежды мадам эр Мада. – Церемония камней закончена.

«Вот и все», - тупо повторила про себя Ника, глядя на то, как расходятся все присутствующие. Но когда мимо прошла одна из нарядных девушек, бережно прижимая к груди искрящийся аэролит, словно какая-то неведомая сила подтолкнула ее вперед.

- Мадам эр Мада! – громко позвала Ника и, бросив саквояж прямо у входа, побежала к директрисе.

Ника собиралась просить, настаивать, упрашивать, умолять… Она пресекла половину зала, когда поняла, что вокруг внезапно воцарилась гробовая тишина.

Дидье ван Ковеларт. Томас Дримм. Конец света наступит в четверг. КомпасГид, 2019.

Томасу 12, он влюблен во взрослую соседку, которую видит в окне напротив, и он принимает антижирин. Его отца официально признали алкоголиком, но по воскресеньям на сон грядущий он рассказывает Томасу истории об исчезнувших цивилизациях – китайской, греко-римской, африканской, израильской, арабской. О них нельзя говорить в школе, так что для Томаса и его отца это становится настоящим тайным миром. Мать работает в казино и раз в месяц отчитывается перед инспектором по психическому здоровью из Министерства игры, который приходит проверять, как мать справляется со своими родительскими обязанностями. Но на самом деле ее интересует только одна проблема Томаса – его лишний вес, который серьезно вредит ее профессиональному имиджу, поскольку является отличительным признаком бедняков и неудачников.

Мир, который окружает Томаса, весьма прогрессивен. Вместо церкви люди теперь ходят в казино. «Старые религии исчезли, и поэтому больше нет войн, есть только Случай. Все обязаны в него верить и молиться о выигрыше».

Официально на Земле только одно государство, поэтому надобность в армии отпала сама собой. Единственная возможность военной угрозы – это пришельцы, но для борьбы с ними создан сверхмощный Аннигиляционный экран.

Совершеннолетних (то есть достигших тринадцатилетия) чипируют, и этот чип контролирует поведение граждан. Например, если вдруг выяснится, что они хотя бы раз пропустили просмотр государственной информационной программы, им урежут время для просмотра развлекательных программ. А уж если узнают, что отец цитирует латинские крылатые слова…

Приоритетной задачей правительства стала борьба против нервной депрессии у граждан.

И вот этот странный и весьма расшатавшийся мир Томасу предстоит спасти.

Но лучше рассказывать по порядку. Дело в том, что в одно солнечное утро Томас убил пожилого человека – физика-ядерщика восьмидесяти девяти лет. Когда-то именно этот ученый придумал систему для контроля за мозгами граждан. И вот теперь он покоится на дне морском, а его душа зачем-то вселилась в плюшевого медведя Томаса.

Зачем?

Бывают книги, которые превращают наши мысли в кусок старой кожи – помявшийся такими сухими волнами, коряво скукоженный. Примерно в таком настроении пройдет первая половина книги. Зато всю вторую половину эта старая кожа будет расправляться, оживать, приобретать здоровый цвет и юношескую гладкость.

Цитата:

Ложка отца застывает над тарелкой. Мать оборачивается ко мне и в ее взгляде впервые светится что-то похожее на гордость. Слава богу, она не знает, кого я укрываю в своем плюшевом медведе.

Мать вытирает рот и объявляет торжественным тоном, глядя на отца:

– Сообщаю тебе прекрасную новость. Твой сын будет принят в лагерь лечебного голодания, где станет подтянутым и стройным, причем совершенно бесплатно. Это невероятная удача.

– Об этом не может быть и речи, – медленно произносит отец сквозь зубы.

– Напоминаю, что твоя зарплата в два раза меньше моей и родительские права принадлежат мне. 

Отец опускает голову. Ему нечего возразить: таков Закон о защите детства.

Евгения Овчинникова. Магия Зеро. КомпасГид, 2019.

Сначала мама Нины неожиданно и бесследно исчезла на целых три года. Потом она нашлась, но семье пришлось спешно бежать в Италию, менять города и квартиры, каждую минуту ожидая погони «оттуда». Но вот прошел год. Жизнь Нины и ее родителей вполне наладилась, погоня, как говорится, захлебнулась, а солнце Сицилии внушает надежду на прекрасное будущее.

В первую годовщину воссоединения семьи родители легкомысленно упархивают отдыхать, оставив Нине кособокий торт, двести евро, полупустой холодильник и неясное чувство «Р» – раздражения.

Оставшись в одиночестве, Нина выходит из дома и:

а) Встречает своих старых питерских друзей, Настю и Ваню,

б) Обращает внимание на афишу всемирно известного иллюзиониста.

С представления иллюзиониста по имени Зеро и начинаются очередные (первые описаны в книге «Иди и возвращайся») при-(или зло)-ключения Нины и ее друзей. Криминала как такового в этой истории нет, что объяснимо, поскольку жизнь и отношения между тинейджерами порой бывают гораздо острее детектива. Нине приходится столкнуться с жестокостью действительности: это в сказках герою достается один клубок. Ей же придется распутать сразу два: клубок запутавшихся событий и второй, тот, который образовался за три года без мамы и весь последний год – с ней.

История, которая начинается с «один против всех», временами превращается во «все против одного» и заканчивается чем-то вроде «один за всех и все за одного».

Цитата:

Но я любила смотреть на нее, любила ее уверенные движения и внимательный взгляд.

– И все-таки вернемся к вопросу, который обсуждали в прошлый раз, – Вера снова отпила чаю и заложила за ухо выбившуюся прядку. Я назвала ее Верой и говорила «ты», хотя она была одного возраста с родителями. – Как отношения с папой?

Я подумала.

– Кажется, такие же, как прежде. Он ведет себя, как будто ничего не было. Они оба ведут себя, как будто приехали в отпуск, – я начала волноваться, потому что чувствовала, по всей видимости, «О» – обиду. Она поднималась во мне, как бушующее море, но я усилием воли вернула его в берега, хмурое и неспокойное.

– И что ты об этом думаешь?

– Я думаю, что она нас бросила на три года. Потом вернулась, а он просто так это проглотил.

– А ты?

– И я тоже.