Вымышленные пиры. Выпуск №49

Иногда так хочется поговорить о еде. Но – нет. «Вымышленные пиры» – это проект французского фотохудожника Шарля Ру, в котором автор зримо воссоздает знаменитые литературные трапезы.

И – ах! – они действительно узнаваемы, и даже больше – они точно такие же, какими их показали нам Кэрролл и Шарль Перро, Сервантес и Кафка, Астрид Линдгрен и Шарлотта Бронте.

Мед и молоко из сказки про Златовласку, устрицы и тосты из «Улисса», вечерний чай перед камином из «Джейн Эйр», хлеб, сыр и пиво из «Отверженных», сибаритство «Пышки» и суровость «Моби Дика» – все они перед нами, мы чувствуем запахи, мягкость хлеба, спелость фруктов.

Некоторые из них стали символами произведений, почти героями. Взять, хотя бы, рахат-лукум или пирожки и горшочек масла. Не говоря уже о безумном чаепитие, которое все представляют по-разному, но во всех случаях – в одном стиле.

Некоторые вызывают скребущий по сердцу страх, как объедки овощей из «Превращения» Кафки.

От некоторых сердце, наоборот, расцветает. И аромат имбирных пряников из «Пеппи» становится еще отчетливее, чем когда мы читали книжку. Понятно, почему Пеппи «так набила рот, что не могла произнести ни слова».

Скудная трапеза Дон Кихота, прекраснейшего человека на земле, вызывает жалость. А мопассановский пикник с его буржуазным изобилием – ощущение телесной непристойности.

Сразу видно, кто утоляет голод, а кто объедается от скуки и благополучия. Кто толстый, а кто худой. Чья жизнь похожа на солнечное утро, а чья – на зябкие сумерки.

Почему пиры? Да просто потому что еда – это повседневная жизнь героя. Совершить подвиг он, может быть, и передумает, но ужин не пропустит.

«В первую очередь я – читатель, и только после все больше и больше становлюсь создателем» – говорит Шарль Ру. Никогда нельзя быть до конца уверенным в том, каким окажется читательский стимул после того, как книга будет прочитана. Марка Цукерберга, к примеру, в юности потрясла и вдохновила «Энеида» Вергилия с ее идеей строительства города, «не знающего границ во времени и великолепии». К чему это привело, мы знаем.

Хемингуэй, читая классиков, мысленно вызывал их на боксерский поединок: «Я начал очень скромно и побил господина Тургенева. Затем — это стоило большого труда, — я побил господина де Мопассана. С господином Стендалем у меня дважды была ничья, но, кажется, в последнем раунде я выиграл по очкам. Но ничего не заставит меня выйти на ринг против господина Толстого». 

Читатель Шарль Ру бегает по блошиным рынкам в поисках предметов, необходимых для того, чтобы вымышленные писателями пиры утратили досадную невидимость. А потом ищет подходящую натуру – «Хроники Нарнии», например, загнали его высоко в Альпы. Для этого читателя пир с героями книг (кстати, он сам готовит для съемки и сам съедает всю еду – после) становится и проявлением благодарности, и желанием жить в книге, и снятием напряжения, которое знакомо каждому. Оно обязательно приходит, если нам удается прочитать что-то необыкновенное, мощное, созданное как будто специально для нас.

Виктория Ледерман. Теория невероятностей. КомпасГид, 2018.

На самом деле, жизнь – это квест, со своими перекрестками, ответвлениями от главной дороги, сетью невидимых троп. Принял решение – пошел по одной дороге, выбрал одно из двух – свернул налево. Каждое решение – это изменение курса движения.

Матвей, герой новой книги Виктории Ледерман, прочувствовал это на собственной шкуре. А начинался этот день, казалось бы, совершенно обычно: папа собирался в командировку, мама делала ему бутерброд, сам Матвей, как всегда, обижался на родителей. И вот папа уехал, Матвей уже было перестал обижаться, и тут…

И тут мама сообщила ему, что очень скоро у него появится сестра. Не родная. Чужая девочка, которая грубо вломится в его собственную семью только потому, что у нее, видите ли, умерла мама!

Матвей в ярости. Он еще пытается повлиять на решение родителей, но непреклонная мама улетает в Волгоград за этой девчонкой. А с ним сразу же начинают происходить странные вещи. Ему нужно принимать решения, выбирать, с кем он и против кого он, быть или не быть там, где он кому-то нужен – и все это не просто решения, а ответственные решения, от которых зависит благополучие окружающих.

А потом этот автобус. И незнакомый лес. И странный попутчик, который дает ему поесть и выспаться, а утром отвозит на своей машине домой.

А дома выясняется, что его, Матвея, здесь никто не знает. Ни соседи, ни родители, ни девочка, которая живет и всегда жила в его комнате. И она ему не сестра, а просто дочь его родителей. Единственный ребенок.

Его же здесь никогда не было.

Что делать? С кем посоветоваться?

Оказывается, важна не только правильность решения, но и сам факт его принятия. Если откажешься – можешь попасть в параллельную реальность, где ты никого не знаешь и никто не знает тебя. Оказывается, решение – это признание твоего существования. Отказ от решения – отказ от самого себя.

Сложно? Для Матвея – безумно сложно. Для нас, читающих и болеющих за него – интересно. Потому что любая жизнь – это квест, со своими перекрестками, ответвлениями от главной дороги, сетью невидимых троп…

Цитата:

— То есть я живу и в других вероятностях тоже?! — ошеломленно воскликнул Матвей.

— Почему нет? Я же живу. Я есть и в твоей реальности, и здесь. И еще где-то.

— Обалдеть!

— Есть мелкие события, как футбольный матч, а есть глобальные, которые меняют дальнейшую жизнь. А раз последствия разные, вероятности могут очень сильно

отличаться друг от друга. Так и с тобой. В одной вероятности у твоих родителей дочь, а в другой — сын. Изменения касаются только твоей семьи. Ну, еще тех, кто с вами связан.

А остальные живут точно так же. Поэтому и я, и наш класс, и твои соседи — все мы есть в этой вероятности. А о тебе никто ничего не знает, потому что тебя здесь никогда не было. Ясно?

Матвей помолчал, переваривая услышанное. Потом сказал неуверенно:

— Но это все только предположение. Ты сам говоришь, теория. Это же не доказано.

— А ты? — Веня посмотрел на него серьезно. — Разве ты не доказательство?

Кристель Дабо. Сквозь зеркала. Тайны Полюса. Книга 2. КомпасГид, 2018.

Когда-то очень давно мир был расколот на несколько ковчегов. Каждым из них управляет Дух Семьи, бессмертный и всемогущий. Все Духи Семей – братья и сестры. Но они не видели друг друга с детства. Более того, их память о том, что было раньше, до Раскола, попросту стерта. Единственная зацепка – книга в черном кожаном переплете. Но и ее невозможно прочитать просто так.

Офелия, жительница Анимы, мало интересуется романтической стороной жизни. Уже дважды к ней сватались знатные женихи, но оба получили отказ – Офелия не собирается замуж. Зато ее притягивают загадки прошлого. На своем ковчеге ей удалось создать музей древней истории, в котором она читает старинные документы. Читать – значит снять перчатки, в которых ходишь всегда, взять в руки документ, и увидеть всех, кто когда-либо брал в руки этот листок бумаги. Услышать их мысли, почувствовать их страх или ликование, восторг или тревогу. Словом, узнать то, что скрыто временем.

И все было бы именно так, как хочет Офелия, но однажды издалека, с Полюса, прибыл особенный жених. И на этот раз Офелии не отвертеться. Она улетает вместе с ним на север. И сразу же попадает в водоворот страшных и необъяснимых явлений. Как только ее нога ступила на холодную землю Полюса, ее жизнь почти постоянно находится в опасности. А жених…

Пересказать хотя бы фабулу этой истории – значит потратить несколько часов, стопку бумаги, и в результате запутать всех окончательно. В ней надо жить. Быть Офелией, ее женихом Торном, Фаруком, Духом Семьи. Бояться нападения из-за угла. Противостоять интригам двора. Страстно желать прочитать книгу и узнать всю правду о себе.

Эта книга не отпустит, пока не дочитаешь до конца. Но и тогда она останется с тобой. Причина, скорее всего, в том, что она некомфортна. Она не старается понравиться читателю, не вступает в диалог, не стремится навязать свою мораль. Она живет своей жизнью и ни в ком не нуждается.

Хотя в ней есть все, ради чего мы вообще читаем книги: и любовь к правде, и мужество, и самопожертвование, и опасная игра ради восстановления справедливости. И даже любовь, так неожиданно и некстати расцветшая на руинах мира, который когда-то был прекрасен и добр.

Цитата:

Офелия вдруг обнаружила, что не может двинуть рукой; тут же она поняла, то плечо ее крепко сжимает Торн. Он так и не ослабил хватку с того момента, как она споткнулась, и сжал ей плечо еще сильнее, когда Фарук перестал листать блокнот, и его белые брови медленно поползли вверх.

— Чтица. Я написал здесь, что Беренильда приведет мне чтицу. Где же она?

— Она здесь, монсеньор, — сказал референт, указав на Офелию. — Здесь, рядом со своим женихом.

«Вот оно», — подумала Офелия, стиснув руки, чтобы унять их дрожь.

— Так, — сказал Фарук, закрывая блокнот. – Значит, это она.

Петр Карский. В горы! Покоряй, исследуй, рисуй! Самокат, 2018.

Собственно, название книги запросто может быть ее последней фразой. Потому что единственное, что вынесет тот, кто проживет с ней некоторое время – надо срочно бежать куда-то наверх, чтобы покорять, исследовать, рисовать, залезть на высокую точку земли и…

И не надо так делать. Автор книги, польский писатель Петр Карский предупреждает: горы опасны, к ним нельзя относиться так же, как к равнине. Погода в горах может быть ветреной и капризной – нужно постоянно вести дневник наблюдений за погодой и сверяться с барометром. В рюкзаке не должно быть ничего лишнего – бери только самое необходимое. Карта, компас, барометр отныне становятся твоими лучшими друзьями – горы требуют серьезного научного подхода.

Как заготовить провиант в дорогу? Как грамотно составить план похода? Как вести себя в национальном парке? Кто живет и что растет в горах?

Нарисованные горы выглядят плоско и серо. Петр Карский доказывает, что горы – это невероятное разнообразие всего. И что изучать это разнообразие очень и очень интересно.

Притом, что в его книге не так уж и много текста. Это, скорее, научная лаборатория, в которой любое утверждение обосновывается практически, с помощью опыта, а исследовательское любопытство разжигается по мере углубления в книгу.

Цитата:

Возьми плитку шоколада и представь себе, что это – земная кора. Перед тем, как снять упаковку, разломай и раздави шоколадку. Потом аккуратно открой упаковку – и съешь получившиеся складчато-глыбовые горы.

Горы, которые образуются в результате таких разломов и смещений породы, называются складчато-глыбовыми. К ним относятся, например, Судеты, Драконовы горы, Тянь-Шань, Алтай, Саяны, Урал.