Проект стандарта по русскому языку: методический разбор

«Гильдия словесников» продолжает цикл публикаций о новом проекте стандартов. Преподаватели оценили стандарты и по русскому языку.

В части «Содержание учебного предмета «Русский язык», распределенное по годам обучения» допущены существенные промахи в деталях, и, что важнее, эта часть несостоятельна концептуально.

Российская лингвистика в целом и русистика сделали значительные шаги вперед по сравнению с XX веком. Однако содержание в рассматриваемом документе практически не отличается по дидактическим единицам от программ прошлого века. В документе не учтено изменившееся положение предмета русский язык в школьном курсе. Так, например, в 5–9 классах появились новые предметы (информатика, обществознание, др.), что поменяло положение предмета, его роль и количество отводимых на него часов. Изменился сам мир и российская школа. В школах появились компьютеры и интернет. За последние 25 лет сделано множество орфографических тренажеров (например, курс Ткаченко Н.Г, 2004; онлайн-тренажеры «Сдам на 5», пр..), появились первые тренажеры по развитию речи (например, «Верные слова»), создан национальный корпус русского языка (корпус – наше национальное достояние), введены форматы ОГЭ и ЕГЭ. Авторы «Содержания» игнорируют приведенные факты, никак о них не упоминая. Между тем материал языка и речи в названных выше материалах и ресурсах представлен на основании иных принципов, нежели предлагают по старинке авторы «Содержания». Еще более удивительно, что «Содержание», например первого года, представляет собой скорее оглавление учебника, чем системное изложение содержания. Формулировки, предлагаемые авторами, выглядят либо слишком напыщенно, не очерчивая на самом деле содержания («Богатство и выразительность русского языка»), либо загадочно («Способы обозначения [й‘]» вместо традиционного «Буквы е, ё, ю, я»), либо редукционистски («Элементы фонетической транскрипции»). Нарушена логика и системность изложения. (Например, заявляется «Фонетика и графика», потом еще череда тем (обычно так бывает в учебнике), уводящих в сторону от противопоставления, и следом – «Звук и буква»). Чуть ниже, после объявления раздела «Орфография», находим только два орфографических правила. Остальные – в других разделах. Большинство приурочено к частям речи, как традиционно и было в учебниках. Нет попытки «собрать» правила в угоду итоговой аттестации, а в тестах ОГЭ и ЕГЭ, надо с радостью сказать, данный шаг сделан! Обращаю внимание: стандарт отстал от контрольной процедуры.

Таким образом, системный подход в «Содержании» отсутствует. Составители слабо понимают, что такое система.

Попытки реализовать функциональный подход, выводящий на развитие речи, эпизодические. Они представлены в формулировках «Употребление … в речи». «Уместное использование … в собственной речи». Содержание, касающееся аудирования (во всяком случае, на первом году), отсутствует. Финальная часть содержания первого года (про текст) преимущественно скопирована из кодификатора ГИА по предмету. Нет таких формулировок, которые отражали бы взаимосвязь речи и мышления, речи и практики, способствовали развитию речи школьников.

Предлагаемое содержание не отвечает требованиям ориентированности курса на практику устной и письменной речи.

Идея развития мышления посредством речи должна бы, кажется, руководить составителями. Поэтому все грамматические понятия (которые, по сути, закрепили русскую ментальность), стоит подавать именно как способы оформления мысли, а не как отвлеченные грамматические категории. Но такой шаг не сделан.

И последнее из самого важного. В «Содержании» не учтена произошедшая на наших глазах смена основного носителя информации. Ими стали электронные устройства. Работа с текстами в электронном виде не обсуждается. Между тем, все организации и предприятия работают с использованием компьютеров и интернета. Рассматривается вариант ГИА на компьютерных носителях. В Москве часть срезовых работ уже проводится за компьютерами, о «цифровых навыках», «цифровой экономике» говорится во всех стратегиях развития российского образования. Работа с текстом на электронном носителе значительно отличается от работы с текстами на бумаге. И этой работе надо учить.

«Содержание» не предусматривает тот факт, что выпускники школы будут впоследствии по преимуществу пользоваться электронными, а не бумажными носителями информации.

Содержание курса русского языка и его распределение по классам в проекте противоречат принципам научности и системности обучения и содержит ряд методических ошибок. Приведём примеры наиболее грубых.

1. Проект заявляет, что к концу 1 года учащиеся должны овладеть умением «проводить морфемный и словообразовательный анализы слова; применять знания по морфемике и словообразованию при выполнении различных видов языкового анализа и в практике правописания». Содержание 1 года также содержит тему «Основные способы словообразования». Однако темы «Словообразование существительных, прилагательных, глаголов» вынесены на 2 год обучения. Таким образом, предполагается обучение словообразовательному анализу без освоения основных словообразовательных моделей.
2. К концу 1 года учащимся предлагается овладеть правописанием суффиксов -чик-/-щик-, для чего необходимы умения морфемного и словообразовательного анализов, овладение словообразовательными моделями существительных. При этом тема «словообразование существительных» вынесена на 2 год обучения.
3. Аналогичная ситуация с правописанием н и нн в именах прилагательных, правописанием суффиксов -к- и -ск- имен прилагательных в 1 год обучения и отработкой основных словообразовательных моделей прилагательных в течение 2 года.
4. Проект предполагает, что в 1 год учащиеся овладевают правописанием корней с чередующимися гласными. Указаны корни раст – рос, гар – гор, зар – зор, корни с чередованием Е – И. Более указаний на работу с чередующимися гласными нет. Из поля зрения Проекта пропали корни лаг – лож, клан – клон, твар – твор, кас – косн и др., что может привести к снижению орфографической грамотности учащихся.
5. Проект предполагает освоение правописания н и нн в наречиях во 2 год обучения. При этом обучение правописанию н и нн в причастиях и отглагольных прилагательных, от которых зависит правописание наречий, вынесено на 3 год.
6. Изучение глагола предполагается в 1 год обучения, изучение причастий и деепричастий, неразрывно связанных с глаголом, – в течение 3 года. То есть, ряд глагольных характеристик, изученных в 1 год, будут не востребованы ни речевой практикой школьников, ни содержанием предмета достаточно долгое время.
7. Проект не предполагает работу с фигурами речи (указана только инверсия). При этом в результатах заявлено овладение выразительными средствами грамматики.
8. Проект предполагает, что с 1 года учащиеся работают над сжатым изложением. При этом обучение тезисному плану выносится только на 3 год обучения. То есть, предлагается сжимать текст (определять главную и второстепенную информацию), не вычленяя основную мысль каждой микротемы. Обучения способам сжатия текста проект стандарта не предполагает.

Таким образом, приложение к новому проекту ФГОС в части «Русский язык» не просто ретроградны, они бессистемны, слабо практикоориентированы, не учитывают достижений российской лингвистики, несостоятельны методически.

Разбор проекта стандарта по русскому языку подготовили:

учитель русского языка и литературы М.В. Леонова;

кандидат педагогических наук, учитель русского языка и литературы высшей квалификационной категории Т.Г. Смирнова