О городах и домах. Выпуск №45

Булгаковская Москва, Петербург Достоевского, Париж, в который Гюго вписал своих героев, или Лондон Диккенса – все это мифические города с конкретными координатами. Это с точки зрения современности и собственного опыта.

Но если принять сторону автора и его героя, то города, ими изображенные, станут явными и осязаемыми, а координаты, наоборот, расплывчатыми. Ведь даже если мы установим место, где происходили те или иные литературные события, это все равно будет не та улица, не тот угол, не тот двор. Но гуляя по маршрутам героев, которых никогда в реальности не существовало, мы цепляемся за подробности их жизни, как за что-то спасительное, как за истинную реальность. Потому что это наш единственный шанс хотя бы на короткое время вписать и себя в пространство зачитанных страниц. Пусть в эпизод, пусть в массовку, пусть третьим деревом в пятом ряду – лишь бы ощутить это чувство сопричастности, попасть туда, куда нельзя попасть ни при каких обстоятельствах.

Книги – это наши романтические путеводители.

И это огромное счастье, если у нас появляется возможность найти искомую улицу и выделить ничем не примечательный дом из десятка точно таких же. Чаще мы ищем города и дома, которых никогда не существовало на свете. Ищем всю жизнь и тоскуем по ним, скрытым за границей писательского воображения. И сами пишем для себя путеводители, и чертим маршруты.

Воображаемую географию не изучают в школах, и жаль. Потому что для многих она реальнее, чем физическая, политическая и экономическая.

Вопрос о пространстве и времени вообще не имеет конкретного ответа. Каждому приходится решать его для себя самостоятельно, без подсказок. А потому здесь все зависит от качества материала, на котором мы строим свое время и свое пространство.

В новом обзоре – книги, каждая из которых может стать поводом для путешествия. Нулевым километром, от которого начинается путь в лето, с его летним чтением и летними маршрутами.

Александр Ткаченко. Байкал. Прозрачное чудо планеты. Художник Елена Поповская. Настя и Никита, 2018.

Человеку никогда не узнать всей правды о Байкале. То, что мы знаем о нем, иначе как легендой назвать нельзя. Байкал – наш легендарный, мифологический герой, в котором сплелись старые истории, рассказы биологов и геологов, песни, в одной из которых его называют священным.

Хотя как раз эта песня задает нам множество загадок. И про омулевую бочку, и про неведомый Баргузин, и про вал, который почему-то очень важно пошевеливать.

Когда-то все это было понятно, но теперь, через 170 лет после создания песни, мы нуждаемся в переводе.

После прочтения этой небольшой по объему книги все станет ясно, как белый день. И про то, почему Байкал иногда называют морем, и про животных, расселившихся по берегам озера, и про омулей, и про местные ветра, и, конечно, про ту самую бочку, из-за которой разгорелся весь сыр-бор. И еще про то, какие полезные сведения можно извлечь из легенды об Ангаре, сбежавшей от сурового отца Байкала.

Оказывается, что это даже не песня, а настоящая фотография из XIX века, настолько точно схвачен момент. Спасибо народу за песню?

А вот и нет. У песни, которую многие считают народной, есть вполне реальный автор – смотритель Верхнеудинского уездного училища Дмитрий Давыдов. Именно он вдохновился картиной столкновения великой стихии Байкала и безрассудной смелости человека, на которую его толкает отчаяние.

А музыку действительно сочинил народ. Спасибо ему за это.

Цитата:

Поэтому беглецам нельзя было терять ни минуты. А тут Байкал поперек пути растянулся на сотни километров. Не обойдешь, не объедешь. Или зверю дикому в лапы попадешься, или стражники догонят.

Потому и решались беглые каторжане на такое рискованное плавание – в бочке через славное море священный Байкал.

Эммануэль Мэзоннёв. Лунный Том и тайна страны Альба Лонга. Перевод Анастасии Строкиной. КомпасГид, 2018.

Лунный Том, маленький эльфенок, живет совсем один. Он даже не помнит, когда потерял свою семью и как выглядела его мама. Мышка Мистигриза нашла его в картофелине дрожащим от холода и страха. Она придумала ему наряд: головной убор из шляпки желудя, рубашку-гнездо из овечьих шерстинок и паучьих ниток и удивительно красивое пальто из листьев.

В нем нет ничего необычного. Во всяком случае, так считает его подруга Мистигриза. Ну, разве что, кроме умения говорить на языке животных и Великанов, умения читать, знания о лекарственных растениях, способности лечить руками…

Откуда у него эти волшебные способности? Он не знает. Ведь его мама, волшебница из другого мира, стерла у него всю память о том, как он жил раньше. И это не прихоть – так она спасает ему жизнь. Теперь он надежно спрятан в нашем мире, где все, что у него есть – это домик, огород и мышка Мистигриза.

Мистигриза очень умна и деловита. Не зря ее выбрали главой тайного общества Великознаев. И однажды членам общества – самой Мистигризе, дрозду Лину, кротихе Шоколадке, ежу Фырфылю – пришла в голову мысль: может быть, эльфенок достоин того, чтобы вступить в общество и стать одним из них?

Для этого Лунному Тому необходимо принять участие в ежегодных состязаниях. И эльфенок пускается в путь…

Книга о том, что мы часто представляем себе путь совсем не таким, каким он окажется в реальности. И о том, как трудно его пройти. И еще о том, что никогда нельзя позволять себе повернуть назад.

А простой мир с домиком и огородиком окажется посложнее волшебного…

Цитата:

— А сейчас… вызывается… ЭЛЬФЕНОК!

— Я здесь! – откликнулся Том и вышел вперед.

«О-о-о! Ничего себе!» — удивились садовые жители. Первый раз в Состязаниях участвует тот, кого нельзя назвать ни зверем, ни птицей, ни насекомым. О странном происхождении Тому поведал резной орех. Его подарила малышу старушка Жермина, которую он спас от смерти. Эльфенок вглядывался в магический орех и видел в нем мир, откуда он явился. И в этом волшебном мире он разглядел танцующих на горе девушек. И свою маму…

— Тут вам не игрушки! Он ведь не из животных!

Римма Алдонина. Город грамотеев. Художник Наталия Кондратова. Настя и Никита, 2018.

Это похоже на классическое непонимание школьника: «Как? Тридцать лет назад не было мобильных телефонов? Как же вы тогда жили?»

Нам часто кажется, что сведения о прошлом имеют неразрывную историю. Между тем о жизни, которая цвела и пела несколько столетий назад, не имели представления целые поколения их потомков. Пока, наконец, счастливый археолог не раскопает что-то, что воочию покажет нам былое пение и цветение. Или пока въедливый архивариус не найдет написанное когда-то письмо и оно станет ключом к какому-нибудь великому событию.

А может быть, простой кусочек бересты превратит обычный город в город грамотеев.

Это сейчас нам кажется, что образование – достижение нашего времени. И университеты у нас появились достаточно поздно, и право быть грамотным для каждого гражданина закрепили в Конституции всего сто лет назад. Но, оказывается, в Новгороде уже в XI веке умение читать, писать и считать были естественными для каждого жителя города.

А вот как жители получали эти умения, где их этому обучали, как выглядели древние тетрадки и много ли ошибок делали в них новгородцы, можно узнать из книги Риммы Алдониной.

А ведь если бы археологи не наткнулись на тот обрывок бересты, мы так ни о чем бы и не знали… Страшно даже подумать.

Цитата:

Надписи древних лет сохранились не только на бересте. Их можно увидеть на стене главного храма Великого Новгорода – собора Святой Софии, особенно в его лестничной башне. В них жители просят Бога о помощи, рассказывают о разных событиях. Мальчик по имени Яким написал на стене: «Якиме стоя усне, а лба о камень не ростепе». То есть «Яки стоя уснул, а лба о камень не расшиб». Не расшиб и на радостях об этом сообщил.

Наталья Вишнякова